суббота, 30 июля 2011 г.
Если рыбаки не ловят рыбу
"Иисус, выйдя, увидел множество народа и сжалился над ними, потому что они были, как овцы, не имеющие пастыря; и начал учить их много". (Мар.6:34)
"И, выйдя, Иисус увидел множество людей и сжалился над ними, и исцелил больных их". (Матф.14:14)
Хорошо, что эти строчки написаны не обо мне. Хорошо, что тысячи людей не завесили от меня, чтобы их научили и накормили. Особенно в день, когда я только что услышал о смерти своего дорого друга. Особенно, когда мне хотелось побыть одному с друзьями. Особенно после того, как я сел в лодку, чтобы скрыться от толпы. Будь я на месте Иисуса на том берегу Вефсаиды, эти строчки читались бы как-нибудь так:
Они были как овцы без пастыря. А Макс Лукадо повелел им прекратить пастись на его пастбище и отправляться назад в свои овчарни. Когда Макс высадился на берег и увидел большую толпу, он пробормотал что-то о том, как трудно было получить выходной и вызвал по рации вертолет. Потом вместе с учениками спрятался на частной вилле.
Хорошо, что я не отвечал за тех людей. У меня не было бы настроения учить их, не было бы охоты помогать им. У меня даже не было бы желания быть с ними.
Но как мне кажется, у Иисуса тоже не было желания быть с ними. В конце концов, Он и вправду покинул их, не так ли? У Него, несомненно, было намерение удалиться и побыть одному. Что же заставило Его передумать и провести день с людьми, встречи с которыми Он пытался избежать?
Где ответ? Взгляните на четыре слова из Евангелия от Матфея 14:14:
"Он сжалился над ними".
В этом абзаце греческое слово, взятое для выражения жалости, - splagcni-zomai не будет многое значить для вас, если вы не врач и не изучали "спланхнизоманию" в вузе. Если всё-таки изучали, то помните, что "спланхнизомания" это болезнь внутренних частей организма, или на современном жаргоне болезнь нутра.
Когда Матфей пишет, что Иисус имел жалость к людям, он не говорит, что Иисус испытал неожиданный прилив жалости к ним. Нет, термин куда более наглядный, Матфей говорит, что Иисус ощущал их боль Своим нутром:
* Он чувствовал хромоту увечного.
* Он чувствовал страдания больного. (это фото взято с сайта: http://www.rian.ru/photolents/20090601/172563115_5.html)
* Он чувствовал одиночество прокаженного.
(специально вставил сюда эту фотографию, об этом человеке расскажу после- это удивительный служитель)
* Он чувствовал смущение согрешившего.
И, раз переболев их болями, Он не мог не излечивать их страданий. Всем Своим нутром Он чувствовал их нужды. Он был настолько тронут, что забыл Свои собственные. Боль людская настолько задела Его, что Свои страдания Он отложил на потом.
Может быть поэтому и в ваш мир Господь тоже посылает страждущих, ведь полное уединение и отказ от служения приравнивается к эгоизму. Однако временное уединение и служение открывает перспективу.
Вот история, иллюстрирующая мою мысль.
Когда я учился в средней школе, наша семья обычно каждый год на время весенних каникул отправлялась порыбачить. Однажды мой брат и мама не смогли поехать с нами, и отец позволил мне взять друга. Я пригласил Марка. Он был хороший парень и очень любил спорт. Получив разрешение его родителей, мы начали готовиться к поездке.
Ещё не успев уехать, мы уже начали предвкушать отдых. Представляли, как солнце согревает наши тела, когда плывем на лодке. Слышали жужжание катушки, чувствовали дёрганье удочки и как бьётся белый окунь, втаскиваемый в лодку. Мы ощущали запах рыбы, которую готовят на открытом огне.
Ожидание давалось с трудом. Дни тянулись как холодная патока. Наконец наступили весенние каникулы. Мы погрузились в наш домик на колесах и отправились к озеру.
Прибыли мы поздно ночью, развернули лагерь и отправились спать, видя сны о завтрашнем дне на солнышке. Но ночью подул не по сезону сильный северный ветер. Стало быстро холодать! Ветер был настолько силён, что на следующее утро мы едва смогли открыть дверь нашего лагеря на колесах. Небо было серое, а озеро стало нагорьем из белопенных волн. Никакой речи о рыбалке в такую погоду не могло и быть.
"Нет проблем", - сказали мы, - "проведем день в домике. В конце концов, у нас есть "монополия" и журнал. Мы знаем немного анекдотов. Это, конечно, не то, для чего мы приехали, но не будем унывать в беде и порыбачим завтра".
Итак, загнанные в домик, имея печку, чтобы согреться, и игру, чтобы убить время, мы, трое рыбаков, провели день... в помещении. Часы тянулись медленно, но они тянулись. Наконец настала ночь, и мы забрались в спальные мешки, мечтая о том, как завтра закинем удочки.
Удивление не миновало нас. На следующее утро дверь открывалась с трудом не из-за ветра, а льда!
Мы старались быть бодрыми. "Нет проблем", - бормотали мы, -"можем поиграть в монопольку... снова. Можем ещё раз перечитать рассказы из журнала. И наверняка вспомним ещё пару другую анекдотов". Но какими бы храбрыми мы не пытались быть, стало очевидно, что часть унылой серости покинула небо и вошла в наш лагерь.
Я начал замечать некоторые вещи, которые не видел раньше. Я заметил, что у Марка есть ряд свойственных ему недостатков. Он был чересчур самоуверен в своих мнениях. Легко сердился и был постоянно раздражителен. Не принимал никакой конструктивной критики. И хотя его носки действительно воняли, считал, что это не моё дело говорить ему об этом.
"В автоприцепе моего отца ты просто претендуешь на особое отношение", - огрызался я, ожидая, что отец придет мне на помощь.
Но отец просто сидел в углу и читал. "Да", - подумал я, - "где же он, когда я так нуждаюсь в нём?" А потом я стал видеть и отца в ином свете. Как-то на моё замечание, что яйца на завтрак полусырые, а тостер подгорел, он предложил мне попробовать моё умение на портативной плитке самому. "Ах, как трогательно", - пробормотал я, - "ничто так не трогает как курятник типа нашего автоприцепа, в котором мы заперты, и возможности увидеть в истинном свете, того, кто рядом".
И был долгий день. И была долгая холодная ночь.
Проснувшись на следующее утро под звук не то дождя, не то снега, шлепающего по крыше, мы даже не изображали бодрого вида. Мы вовсю сердились. С каждой последующей минутой Марк всё больше становился ничтожеством в моих глазах; я поражался, насколько я слеп, должно быть был, когда приглашал его. Да и отец не умел ничего делать толком; поразительно, как у некоторых таких раздражительных родителей могут быть такие уравновешенные сыновья. Целый день мы просидели в унынии, а наши рыболовные снасти были всё ещё не распакованы.
На следующий день стало ещё холоднее, и первыми словами отца были:
"Мы собираемся домой". Никто не возразил.
Я получил суровый урок в те дни. Он касался не рыбалки, а людей.
Если те, кого позвали рыбачить, не рыбачат, они воюют.
Когда энергия, которая должна быть направлена на работу вне, тратиться внутри, результатом, как правило, бывает взрыв. Вместо забрасывания сети, мы забрасываем друг друга камнями. Вместо протянутой руки помощи, мы тыкаем обличающими перстами. Вместо того, чтобы быть ловцами потерянных, мы становимся критиками спасенных. Вместо того, чтобы помочь страждущим, мы причиняем боль помощникам.
А результат? Церковь скряг. Показушная духовность. Глаза-щелочки, выискивающие бородавки у других, и игнорирующие свои собственные у себя под носом. Скрюченные пальцы, которые не замечают достоинств, а указывают на слабости.
Раскол церквей. Неубедительные свидетельства. Разбитые сердца. Узаконенные войны.
И что печальнее всего, бедные уходят голодными, запутавшиеся уходят без совета, а заблудшие уходят непонятыми.
Если те, кого позвали ловить рыбу, не ловят её, они воюют.
Но не забудьте и о другой стороне этой рыбацкой истории: если те, кого позвали ловить рыбу, ловят её, они процветают!
Ничто так не уладит любой случай раздражения, чем совершение вечернего богослужения. Ничто не возвращает истинное видение вещей лучше, чем посещение больничной палаты. Ничто не объединяет солдат лучше, чем общее задание. Оставьте их в казарме, не на линии фронта, на неопределенное время и посмотрите, что случится с их поведением. Они найдут любой предлог, чтобы быть недовольными. Койки слишком жесткие. Командиры слишком строгие. Компания, ставшая неинтересной. Но поместите тех же самых солдат в траншею, и пусть они покланяются пулям. И то, что было постылой казармой, будет казаться прибежищем. Койки будут восприниматься благом. Еда будет почти идеалом. Командиры будут наставниками. И от компании они будут в восторге.
Если те, кого позвали ловить рыбу, ловят её, они процветают!
Иисус знал это.
Он прибыл в Вефсаиду сильно опечаленный, усталый, с желанием остаться наедине с учениками. Никто бы не обвинил Его, отпусти Он людей. Никто не стал бы критиковать Его, отмахнись Он от них. Но Он не сделал этого. Потом... Он поступит так. Потом... Он потребует, чтобы они ушли, и будет искать одиночества.
Но не раньше, чем Он "излечил их больных" и "научил их многому". "Я" было забыто... было служение другим... душевное напряжение ослабло.
Учтите это. В следующий раз, когда "внешние" раздражители подталкивают вас захлопнуть дверь и остаться внутри, оставайтесь столько, сколько можете терпеть. А потом выходите, т.к. когда те, кого позвали ловить рыбу, не ловят её, они воюют.
Перевод: Валькова Н.Д.
"И, выйдя, Иисус увидел множество людей и сжалился над ними, и исцелил больных их". (Матф.14:14)
Хорошо, что эти строчки написаны не обо мне. Хорошо, что тысячи людей не завесили от меня, чтобы их научили и накормили. Особенно в день, когда я только что услышал о смерти своего дорого друга. Особенно, когда мне хотелось побыть одному с друзьями. Особенно после того, как я сел в лодку, чтобы скрыться от толпы. Будь я на месте Иисуса на том берегу Вефсаиды, эти строчки читались бы как-нибудь так:
Они были как овцы без пастыря. А Макс Лукадо повелел им прекратить пастись на его пастбище и отправляться назад в свои овчарни. Когда Макс высадился на берег и увидел большую толпу, он пробормотал что-то о том, как трудно было получить выходной и вызвал по рации вертолет. Потом вместе с учениками спрятался на частной вилле.
Хорошо, что я не отвечал за тех людей. У меня не было бы настроения учить их, не было бы охоты помогать им. У меня даже не было бы желания быть с ними.
Но как мне кажется, у Иисуса тоже не было желания быть с ними. В конце концов, Он и вправду покинул их, не так ли? У Него, несомненно, было намерение удалиться и побыть одному. Что же заставило Его передумать и провести день с людьми, встречи с которыми Он пытался избежать?
Где ответ? Взгляните на четыре слова из Евангелия от Матфея 14:14:
"Он сжалился над ними".
В этом абзаце греческое слово, взятое для выражения жалости, - splagcni-zomai не будет многое значить для вас, если вы не врач и не изучали "спланхнизоманию" в вузе. Если всё-таки изучали, то помните, что "спланхнизомания" это болезнь внутренних частей организма, или на современном жаргоне болезнь нутра.
Когда Матфей пишет, что Иисус имел жалость к людям, он не говорит, что Иисус испытал неожиданный прилив жалости к ним. Нет, термин куда более наглядный, Матфей говорит, что Иисус ощущал их боль Своим нутром:
* Он чувствовал хромоту увечного.
* Он чувствовал страдания больного. (это фото взято с сайта: http://www.rian.ru/photolents/20090601/172563115_5.html)
* Он чувствовал одиночество прокаженного.
(специально вставил сюда эту фотографию, об этом человеке расскажу после- это удивительный служитель)
* Он чувствовал смущение согрешившего.
И, раз переболев их болями, Он не мог не излечивать их страданий. Всем Своим нутром Он чувствовал их нужды. Он был настолько тронут, что забыл Свои собственные. Боль людская настолько задела Его, что Свои страдания Он отложил на потом.
Может быть поэтому и в ваш мир Господь тоже посылает страждущих, ведь полное уединение и отказ от служения приравнивается к эгоизму. Однако временное уединение и служение открывает перспективу.
Вот история, иллюстрирующая мою мысль.
Когда я учился в средней школе, наша семья обычно каждый год на время весенних каникул отправлялась порыбачить. Однажды мой брат и мама не смогли поехать с нами, и отец позволил мне взять друга. Я пригласил Марка. Он был хороший парень и очень любил спорт. Получив разрешение его родителей, мы начали готовиться к поездке.
Ещё не успев уехать, мы уже начали предвкушать отдых. Представляли, как солнце согревает наши тела, когда плывем на лодке. Слышали жужжание катушки, чувствовали дёрганье удочки и как бьётся белый окунь, втаскиваемый в лодку. Мы ощущали запах рыбы, которую готовят на открытом огне.
Ожидание давалось с трудом. Дни тянулись как холодная патока. Наконец наступили весенние каникулы. Мы погрузились в наш домик на колесах и отправились к озеру.
Прибыли мы поздно ночью, развернули лагерь и отправились спать, видя сны о завтрашнем дне на солнышке. Но ночью подул не по сезону сильный северный ветер. Стало быстро холодать! Ветер был настолько силён, что на следующее утро мы едва смогли открыть дверь нашего лагеря на колесах. Небо было серое, а озеро стало нагорьем из белопенных волн. Никакой речи о рыбалке в такую погоду не могло и быть.
"Нет проблем", - сказали мы, - "проведем день в домике. В конце концов, у нас есть "монополия" и журнал. Мы знаем немного анекдотов. Это, конечно, не то, для чего мы приехали, но не будем унывать в беде и порыбачим завтра".
Итак, загнанные в домик, имея печку, чтобы согреться, и игру, чтобы убить время, мы, трое рыбаков, провели день... в помещении. Часы тянулись медленно, но они тянулись. Наконец настала ночь, и мы забрались в спальные мешки, мечтая о том, как завтра закинем удочки.
Удивление не миновало нас. На следующее утро дверь открывалась с трудом не из-за ветра, а льда!
Мы старались быть бодрыми. "Нет проблем", - бормотали мы, -"можем поиграть в монопольку... снова. Можем ещё раз перечитать рассказы из журнала. И наверняка вспомним ещё пару другую анекдотов". Но какими бы храбрыми мы не пытались быть, стало очевидно, что часть унылой серости покинула небо и вошла в наш лагерь.
Я начал замечать некоторые вещи, которые не видел раньше. Я заметил, что у Марка есть ряд свойственных ему недостатков. Он был чересчур самоуверен в своих мнениях. Легко сердился и был постоянно раздражителен. Не принимал никакой конструктивной критики. И хотя его носки действительно воняли, считал, что это не моё дело говорить ему об этом.
"В автоприцепе моего отца ты просто претендуешь на особое отношение", - огрызался я, ожидая, что отец придет мне на помощь.
Но отец просто сидел в углу и читал. "Да", - подумал я, - "где же он, когда я так нуждаюсь в нём?" А потом я стал видеть и отца в ином свете. Как-то на моё замечание, что яйца на завтрак полусырые, а тостер подгорел, он предложил мне попробовать моё умение на портативной плитке самому. "Ах, как трогательно", - пробормотал я, - "ничто так не трогает как курятник типа нашего автоприцепа, в котором мы заперты, и возможности увидеть в истинном свете, того, кто рядом".
И был долгий день. И была долгая холодная ночь.
Проснувшись на следующее утро под звук не то дождя, не то снега, шлепающего по крыше, мы даже не изображали бодрого вида. Мы вовсю сердились. С каждой последующей минутой Марк всё больше становился ничтожеством в моих глазах; я поражался, насколько я слеп, должно быть был, когда приглашал его. Да и отец не умел ничего делать толком; поразительно, как у некоторых таких раздражительных родителей могут быть такие уравновешенные сыновья. Целый день мы просидели в унынии, а наши рыболовные снасти были всё ещё не распакованы.
На следующий день стало ещё холоднее, и первыми словами отца были:
"Мы собираемся домой". Никто не возразил.
Я получил суровый урок в те дни. Он касался не рыбалки, а людей.
Если те, кого позвали рыбачить, не рыбачат, они воюют.
Когда энергия, которая должна быть направлена на работу вне, тратиться внутри, результатом, как правило, бывает взрыв. Вместо забрасывания сети, мы забрасываем друг друга камнями. Вместо протянутой руки помощи, мы тыкаем обличающими перстами. Вместо того, чтобы быть ловцами потерянных, мы становимся критиками спасенных. Вместо того, чтобы помочь страждущим, мы причиняем боль помощникам.
А результат? Церковь скряг. Показушная духовность. Глаза-щелочки, выискивающие бородавки у других, и игнорирующие свои собственные у себя под носом. Скрюченные пальцы, которые не замечают достоинств, а указывают на слабости.
Раскол церквей. Неубедительные свидетельства. Разбитые сердца. Узаконенные войны.
И что печальнее всего, бедные уходят голодными, запутавшиеся уходят без совета, а заблудшие уходят непонятыми.
Если те, кого позвали ловить рыбу, не ловят её, они воюют.
Но не забудьте и о другой стороне этой рыбацкой истории: если те, кого позвали ловить рыбу, ловят её, они процветают!
Ничто так не уладит любой случай раздражения, чем совершение вечернего богослужения. Ничто не возвращает истинное видение вещей лучше, чем посещение больничной палаты. Ничто не объединяет солдат лучше, чем общее задание. Оставьте их в казарме, не на линии фронта, на неопределенное время и посмотрите, что случится с их поведением. Они найдут любой предлог, чтобы быть недовольными. Койки слишком жесткие. Командиры слишком строгие. Компания, ставшая неинтересной. Но поместите тех же самых солдат в траншею, и пусть они покланяются пулям. И то, что было постылой казармой, будет казаться прибежищем. Койки будут восприниматься благом. Еда будет почти идеалом. Командиры будут наставниками. И от компании они будут в восторге.
Если те, кого позвали ловить рыбу, ловят её, они процветают!
Иисус знал это.
Он прибыл в Вефсаиду сильно опечаленный, усталый, с желанием остаться наедине с учениками. Никто бы не обвинил Его, отпусти Он людей. Никто не стал бы критиковать Его, отмахнись Он от них. Но Он не сделал этого. Потом... Он поступит так. Потом... Он потребует, чтобы они ушли, и будет искать одиночества.
Но не раньше, чем Он "излечил их больных" и "научил их многому". "Я" было забыто... было служение другим... душевное напряжение ослабло.
Учтите это. В следующий раз, когда "внешние" раздражители подталкивают вас захлопнуть дверь и остаться внутри, оставайтесь столько, сколько можете терпеть. А потом выходите, т.к. когда те, кого позвали ловить рыбу, не ловят её, они воюют.
Перевод: Валькова Н.Д.
Письмо к Иисусу, составленное специалистами...
Письмо к Иисусу, составленное специалистами "Иорданской консалтинговой компании", специалисты которой тщательно проанализировали цель и структуру предприятия, а также на основе Нового Завета провели заочное психологическое тестирование 12 Апостолов.
Уважаемый Иисус!
Поздравляем Вас с новым бизнесом. Мы очень рады, что Вы, начиная новое дело, набрали те 12 человек, о которых мы узнали. Но, как нам кажется, Вами был допущен ряд серьезных ошибок при наборе команды. Мы протестировали всех, кого Вы набрали, и каждый получил оценку высококвалифицированного психолога. В результате мы пришли к выводу, что большинство членов коллектива не подходят для начатого Вами дела, так как не обладают достаточным образованием, опытом и знаниями.
К примеру, Симон, называемый Петром, эмоционально неустойчив и склонен к истерическим проявлениям. Андрей совершенно не обладает организаторскими способностями. Филипп боится трудностей. Из всех только Иаков и Иоанн заботятся об успехе предприятия. Фома склонен к сомнениям, что негативно сказывается на атмосфере в коллективе.
Вынуждены также сообщить Вам, что Левий Матфей попал в черный список Ассоциации Предпринимателей Иерусалима. Иаков Алфеев и Фаддей склонны к маниакально-депрессивному состоянию.
Мы пришли к выводу, что из всей команды только один человек отвечает большинству требований, он находчив и инициативен, коммуникабелен, ответственен, целеустремлен, имеет нужные связи в высших кругах. Именно его мы хотели бы рекомендовать на должность Вашего ближайшего помощника, чтобы начатое Вами дело оказалось успешным. Это Иуда Искариот. :)
(взято из просторов и-нета)
P.S. Мир всегда смотрит на внешнее,а Бог на характер!!!
Уважаемый Иисус!
Поздравляем Вас с новым бизнесом. Мы очень рады, что Вы, начиная новое дело, набрали те 12 человек, о которых мы узнали. Но, как нам кажется, Вами был допущен ряд серьезных ошибок при наборе команды. Мы протестировали всех, кого Вы набрали, и каждый получил оценку высококвалифицированного психолога. В результате мы пришли к выводу, что большинство членов коллектива не подходят для начатого Вами дела, так как не обладают достаточным образованием, опытом и знаниями.
К примеру, Симон, называемый Петром, эмоционально неустойчив и склонен к истерическим проявлениям. Андрей совершенно не обладает организаторскими способностями. Филипп боится трудностей. Из всех только Иаков и Иоанн заботятся об успехе предприятия. Фома склонен к сомнениям, что негативно сказывается на атмосфере в коллективе.
Вынуждены также сообщить Вам, что Левий Матфей попал в черный список Ассоциации Предпринимателей Иерусалима. Иаков Алфеев и Фаддей склонны к маниакально-депрессивному состоянию.
Мы пришли к выводу, что из всей команды только один человек отвечает большинству требований, он находчив и инициативен, коммуникабелен, ответственен, целеустремлен, имеет нужные связи в высших кругах. Именно его мы хотели бы рекомендовать на должность Вашего ближайшего помощника, чтобы начатое Вами дело оказалось успешным. Это Иуда Искариот. :)
(взято из просторов и-нета)
P.S. Мир всегда смотрит на внешнее,а Бог на характер!!!
Законы Маяка
Первый день года в Америке знаменателен тремя вещами: едой из бобовых, играми с мячом и списками. Некоторым не нравятся бобовые, другие ненавидят футбол. Но все любят составлять списки.
Составление списков действует ободряюще. Эти листы со списками успокаивают. Они сообщают, что этим сумасшедшим, махровым хаосом вставшей на дыбы вселенной можно как-то управлять и усмирять её столбцами аккуратных колонок. Составить список, это значит понять, решить и даже взять под контроль что-то. По этой причине в конце года мы не можем устоять перед желанием настрочить на листе свой список, подобно тому, как марают листы Вашингтонские бюрократы.
Мы составляем списки лучших фильмов... лучших книг… худших моделей... самого популярного... самого непопулярного... самого загадочного… самых высокооплачиваемых. Мы салютуем хорошему и иронизируем над плохим. Мы подводим итог году составлением списков - списков «на прощание».
И хотя первый день Нового Года - наиболее щедр на списки, в остальные дни года их никоем образом не меньше.
• Лист с гастрономическим списком сообщает вам, что желателен поход на рынок.
• Вероятно, в вашем еженедельнике есть листочки с рубрикой «Это надо сделать». Сюда записываются и здесь нумеруются дела, которые хотелось бы сделать, но которые, вероятнее всего, не будут сделаны.
• У вас есть листок со списком книг, которые нужно купить.
• Есть листы с перечнем авиамаршрутов, которые вам предлагают выбрать.
• Ваша телефонная книжка - это листы со списками номеров, которыми вы пользуетесь.
Несомненно, в Библии есть свои списки. Моисей принёс с горы один список. Ной, наверняка, имел свой список того, что нужно грузить на ковчег. В Нагорной проповеди Иисус дал список принципов Своего учения. В главе 12 Послания к Римлянам Павел даёт свой вариант. Матфей и Лука составили генеалогический список Иисуса. А Иона привёл список чудес рая.
Существует перечень даров Духа Святого. Листы с перечнем худых и добрых плодов, восхвалений и приветствий. Сюда можно отнести даже лодку с двенадцатью учениками, поскольку похожая на лист, она раскачивалась и кренилась в штормовом море Галилейском. Аналогия вызывает улыбку? Но у меня есть целый лист со списком таких аналогий, чтобы удивить вас.
Но всё же первый день Нового Года имеет самое большое количество листов, а лист со списком номер один - это, как я его называю, перечень Законов Маяка.
Перечень Законов Маяка содержит непреложные и непоколебимые истины. Добавления к нему станут правомочны только, если будут отвечать характеристикам маяка, которые:
• предупреждают вас о возможной опасности;
• указывают безопасную гавань;
• способны выдержать любой шторм;
• ярче всего светят в тумане.
Законы Маяка это больше, чем хорошие идеи, честное суждение или личностное предпочтение. Это - Богом данные, проверенные временем истины, определяющее путь, по которому следует прокладывать свою жизненную дорогу. Изучите их - и будете наслаждаться безопасным маршрутом. Проигнорируете - и разобьётесь об острые скалы реальности.
===============================
В одном из журналов морского ведомства Франк Кох так описывает важность следования Законам Маяка:
Два боевых корабля, приписанных к учебной эскадре, находились в открытом море на манёврах. Уже несколько дней стояла ужасная погода. Я проходил службу на флагманском корабле, и в тот день нёс ночную вахту на мостике.
Туман висел клочьями, видимость была плохая, поэтому капитан оставался на мостике, бдительно следя за происходящим вокруг.
С наступлением темноты вахтенный доложил: «Огонь справа по борту».
«Неподвижен или смещается к корме? - уточнил капитан.
«Неподвижен, сэр!» - ответил наблюдатель. Это означало, что у нас по курсу в опасной близости был второй корабль».
Тогда капитан вызвал сигнальщика и приказал: «Просигналь: «Столкновение по курсу, советую изменить курс на 20 градусов».
В ответ просигналили: «Могу посоветовать вам изменить курс на
20 градусов»
Капитан ответил: «Посылай: Я - капитан, измените курс».
«Я - матрос второго ранга, - пришёл ответ, - Изменить курс лучше вам».
К этому времени капитан был уже в ярости и рявкнул: «Посылай:
Я - боевой корабль. Измените курс на 20 градусов».
В ответ просигналили: «Я - маяк».
Мы изменили курс.
Замечательный ход. Мудрый капитан всегда исправляет курс корабля в соответствии с сигналом маяка. Мудрый человек поступает также.
Вот маяки, которые я ищу и сигналы, за которыми внимательно слежу:
• Любите Бога больше, чем боитесь ада.
• Пусть дети раз в неделю вытащат вас на прогулку.
• На кладбище не думайте о пустом.
• Даже если на вас никто не смотрит, ведите себя, как будто это так.
• Добейтесь успеха сначала в семье.
• Сегодня не тратьте деньги, предназначенные на завтра.
• Когда раздражены, молитесь в два раза больше.
• Слушайте больше, чем говорите.
• Питайте зависть только к деяниям Господа.
• Никогда не переставайте любить закаты.
• Обращайтесь с людьми как с ангелами, и вы встретите их или поможете некоторым стать таковыми.
• Лучше ошибиться в пользу щедрости, чем скупости.
• Господь прощает вас, было бы мудро поступать также.
• Когда вам не понятны поступки Бога, доверьтесь Ему сердцем.
• Будете трубить только в свою трубу, мелодии не будет.
• Не изводите себя за то, что получили Божью милость.
• Книга жизни читается по главам, так что помните номер своей страницы.
• Не допускайте, чтобы важное стало жертвой обыденного.
• Воплощайте своё богослужение.
И чтобы подытожить всё это, я говорю:
Относитесь к жизни как к путешествию по морю на шхуне. Насладитесь окружающим вас видом. Поработайте с парусами. Подружитесь с капитаном. Порыбачьте немного. А потом покиньте корабль, добравшись до гавани.
Перевод: Валькова Н.Д.
четверг, 28 июля 2011 г.
Друг!!!
БУдет над чем поразмышлять!!!
В один момент два друга поспорили и один из них дал пощёчину другому.
Последний, чувствуя боль, но ничего не говоря, написал на песке: "Сегодня мой самый лучший друг дал мне пощёчину".
Они продолжали идти, и нашли оазис, в котором они решили искупаться. Тот, который получил пощёчину, едва не утонул и его друг его спас. Когда он пришёл в себя, он написал на камне: - Сегодня мой самый лучший друг спас мне жизнь.
http://paraplan.ru/forum/files/4090/361765652.jpg
Тот, кто дал пощёчину и который спас жизнь своему другу спросил его: Когда я тебя обидел, ты написал на песке, а теперь ты пишешь на камне. Почему? Друг ответил: - Когда кто-либо нас обижает, мы должны написать это на песке, чтобы ветры могли стереть это. Но когда кто-либо делает что-либо хорошее, мы должны выгравировать это на камне, чтобы никакой ветер не смог бы стереть это. Научись писать обиды на песке и гравировать радости на камне. Отправь этот рассказ людям, которых ты не забываешь. Если ты никому не отправишь этот рассказ, это значит, что ты торопишься, и забыл своих друзей...
В один момент два друга поспорили и один из них дал пощёчину другому.
Последний, чувствуя боль, но ничего не говоря, написал на песке: "Сегодня мой самый лучший друг дал мне пощёчину".
Они продолжали идти, и нашли оазис, в котором они решили искупаться. Тот, который получил пощёчину, едва не утонул и его друг его спас. Когда он пришёл в себя, он написал на камне: - Сегодня мой самый лучший друг спас мне жизнь.
http://paraplan.ru/forum/files/4090/361765652.jpg
Тот, кто дал пощёчину и который спас жизнь своему другу спросил его: Когда я тебя обидел, ты написал на песке, а теперь ты пишешь на камне. Почему? Друг ответил: - Когда кто-либо нас обижает, мы должны написать это на песке, чтобы ветры могли стереть это. Но когда кто-либо делает что-либо хорошее, мы должны выгравировать это на камне, чтобы никакой ветер не смог бы стереть это. Научись писать обиды на песке и гравировать радости на камне. Отправь этот рассказ людям, которых ты не забываешь. Если ты никому не отправишь этот рассказ, это значит, что ты торопишься, и забыл своих друзей...
Пришедший принести жертву
Позвольте мне сначала описать одну сцену, а потом попросить вас вернуться к ней в конце этой главы.
По флоридскому пляжу бредёт старик. На песок накатываются волны. Воздух напоён запахом соленой воды. Солнце как оранжевый мяч катиться к горизонту. Ни его тепла, ни света недостаточно, чтобы соблазнить позагорать или порыбачить. Пляж почти пуст. От тех немногих, кто прогуливаются или бегают по пляжу трусцой, старик находится в стороне. В руке у него ведро. Ведро с креветками. Не для себя. Не для рыбалки. Креветки - для чаек.
Старик идёт к дальнему пирсу, вызолоченному заходящим солнцем. Он подходит к краю пирса. Настало время еженедельного ритуала.
Он стоит и ждёт.
Вскоре небо покрывается бесчисленными танцующими точками. Вечерняя тишина сменяется пронзительными криками птиц. Они заполняют всё небо, а потом все швартовы. Они летят, чтобы встретиться со стариком.
Полчаса, а может дольше этот окружённый птицами сутулый старик с кустистыми бровями будет стоять на пирсе, пока не опустеет ведро.
Но даже и после того, как закончится корм, его пернатые друзья медлят улетать. Медлят, как будто что-то ещё кроме еды удерживает их. Они садятся на его шляпу. Они расхаживают по пирсу. Эти мгновения принадлежат им и старику.
Представили сцену? А теперь на несколько минут отодвиньте её на задний план.
===============================
Перейдя оттуда, пришел Иисус к морю Галилейскому и, взойдя на гору, сел там. И приступило к Нему множество народа, имея с собою хромых, слепых, немых, увечных и иных многих, и повергли их к ногам Иисусовым; и Он исцелил их; так что народ дивился, видя немых говорящими, увечных здоровыми, хромых ходящими и слепых видящими; и прославлял Бога Израилева. Иисус же, призвав учеников Своих, сказал им: жаль Мне народа, что уже три дня находятся при Мне, и нечего им есть; отпустить же их неевшими не хочу, чтобы не ослабели в дороге. (От Матфея 15:29-32)
Это не тот день, когда Иисус накормил пять тысяч человек; это - день, когда Он накормил четыре тысячи. И хотя в эпизодах много общего, в некотором отношении они разнятся.
• Когда Иисус накормил пять тысяч человек, Он был у евреев. Когда Он накормил четыре тысячи человек (плюс женщины и дети), Он был в Декаполисе, языческом районе.
• Когда Он накормил пять тысяч человек, Он проповедовал и лечил их. Когда Он был с четырьмя тысячами человек, нет сведений, что Он проповедовал - Он только лечил.
• Когда Иисус был с пятью тысячами человек, Он провёл с ними один день. Когда Он был с четырьмя тысячами человек, Он провёл с ними три дня.
И за эти три дня Он совершил самое значительное: Он исцелил их. «Хромые, слепые, увечные, немые и иные многие» приходили к Нему, писал Матфей, «и Он исцелил их».
Как часто мне хотелось, чтобы авторы Нового Завета были бы чуточку красноречивее, например вот здесь: «И Он исцелил их». Это слишком короткая фраза, чтобы описать то, что должно было быть потрясающим зрелищем.
Дайте простор своему воображению.
Мысленно нарисуйте такую сцену.
Можете представить себе слепого мужа, который видит свою жену в первый раз? К её плавающим в слезах глазам его взор прикован так, будто она царица утра.
Видите человека? До этого дня он никогда не ходил! Разве не понятно, что он не мог усидеть на месте? Разве не понятно, что он бегал, и прыгал, и даже станцевал со своими детьми?
Ну а тот немой, что сумел заговорить? Представляете себе его, сидящего у костра и говорящего без умолку? Говорящего и поющего всё подряд и что угодно, что он когда-то хотел сказать и спеть.
А глухая женщина, которая теперь слышит? На что это похоже, когда она впервые услышала, как дитя называет её «Мама».
И так продолжалось три дня. Человек за человеком. Больной за немощным. Один с костылями за другим. Благодарность за благодарностью. Не даётся ни одной записи о том, как Иисус проповедовал, или учил, или наставлял, или ободрял. Он просто исцелял.
«Люди, - писал Матфей, - были изумлены, когда видели, что немые говорят, увечные чувствуют себя хорошо, хромые ходят, а слепые видят». Четыре тысячи изумленных людей и каждый с историей, что одна поразительней другой. А в центре всего этого Иисус. Не жалующийся. Не откладывающий работу. Ничего не требующий. Просто ценящий каждое мгновение.
А потом Матфей, этот великий эконом слов, дарит нам фразу, над которой было бы не худо поработать:
«Они возблагодарили Бога Израиля».
Мне интересно, как они это делали? Я быстрее могу представить, что они не делали. Уверен, комиссию чествования точно не создавали. Торжественные одежды тоже не одевали. И не сидели рядами, уставившись в затылки впереди сидящих.
Глубоко сомневаюсь, чтобы они писали благодарственные речи этому, прежде им не восхваляемому, Богу. Невозможно представить, чтобы они обсуждали разные детали празднества, и могли бы задуматься, не провести ли его в каком-нибудь торжественном месте.
Мне точно известно, что они не ждали субботы для возблагодарения. Со всей очевидностью они делали это сразу. Каждый по-своему, как подсказало сердце, они славили Иисуса. Может быть, некоторые подходили и падали Ему в ноги. Может быть, некоторые выкрикивали Его имя. Может, кто-то просто поднимался на склон холма, смотрел в небо и улыбался.
Я вижу, как перед Целителем стоят безмолвные мать с отцом, держа своего только что исцелённого младенца.
Я вижу прокажённого, в благоговейном страхе взирающего на Того, кто избавил его от ужаса проказы.
Я могу представить себе толпы людей, толкающихся и пихающихся. Желающих подойти поближе. Не для того, чтобы попросить что-нибудь, а просто, чтобы сказать: «Благодарю Тебя».
Возможно, некоторые пытались заплатить Иисусу, но какой суммы было бы достаточно?
Возможно, некоторые пытались чем-то отдариться, но что может отдать человек, чтобы выразить свою благодарность?
Всё, что люди могли сделать, так это то, о чём сказал Матфей: «Они возблагодарили Бога Израиля».
И не важно, каким образом. Иисус был тронут, тронут настолько, что настоял, чтобы они остались на трапезу прежде, чем уйдут.
Не используя слово молиться, этот отрывок точно определил происходящее. Молятся, когда осознают, что полученное намного больше того, что можешь отдать. Молитва - это осознание того, что не будь Христова прикосновения, вы бы всё ещё хромали, страдали, горевали и чувствовали себя разбитыми. Молитва - это сияние глаз на иссушенном пустыней лице пилигрима, когда тот осознаёт наконец, что оазис перед его глазами - вовсе не мираж.
Молитва есть благодарение, отказывающееся молчать.
Что за попытки сделать из молитвы науку?! Мы не в состоянии этого сделать. Мы можем «предложить любовь» или «просить о мире», но не более того.
Молитва есть добровольный акт благодарности, предложенный спасённым своему Спасителю, исцелённого своему Целителю и освобождённого своему Освободителю. И если мы с вами сумеем пройти по жизни, не ощущая стремления поблагодарить Того, кто спасал, излечивал и освобождал, то хорошо хотя бы помнить о том, что Он делал.
===============================
Тот старик с пирса не мог прожить неделю без того, чтобы не сказать «Благодарю Тебя».
Его звали Эдди Риккенбекер. (он в тёмном костюме, стоит с лева. Фото взято с сайта:
http://www.sheppard.ru/articles/fe/uberspeed/index.shtml ).
Тот, кто в октябре 1942 года был достаточно взрослым, может помнить сообщение о пропавшем без вести лётчике, посланным с заданием доставить важное сообщение генералу Дугласу МакАртуру. С тщательно подобранным экипажем на самолёте Б-17, известным как «Летающая крепость» Эдди летел над южной частью Тихого океана и где-то сбился с курса. Горючее кончилось, и самолёт рухнул в море. Однако все восемь членов экипажа остались живы. На спасательном плоту они сражались с волнами, акулами, дождём и солнцем. Через восемь дней закончилось продовольствие. Перспектив никаких. Требовалось чудо, чтобы их спасти.
И чудо произошло.
Днём помолившись, когда каждый высказал Богу, что считал необходимым, команда пыталась забыться сном. Риккенбекер дремал, прикрыв глаза шляпой, когда что-то опустилось на неё. Позже он скажет, что знал, что это была чайка. Он не знал откуда это ему было известно: он просто знал. Та чайка означала еду... если он сможет её поймать. И он поймал.
Мясо съели. Внутренности использовали как наживку для рыбы. И команда спаслась.
Что делала чайка за сотни миль от суши?
Одному Богу известно
Но как бы то ни было, Риккенбекер был ей благодарен. И в результате каждую пятницу вечером этот старый капитан приходил на пирс с ведром полным креветок и сердцем полным благодарности.
И нам следовало бы быть такими же мудрыми. У нас много общего с Риккенбекером. Нас тоже спас Пришедший Принести Жертву.
Мы тоже были спасены Тем, кто пришёл к нам настолько издалека, что об этом известно только Богу.
И у нас, как у того капитана, есть своя причина, чтобы смотреть в небо... и молиться.
Перевод: Валькова Н.Д.
По флоридскому пляжу бредёт старик. На песок накатываются волны. Воздух напоён запахом соленой воды. Солнце как оранжевый мяч катиться к горизонту. Ни его тепла, ни света недостаточно, чтобы соблазнить позагорать или порыбачить. Пляж почти пуст. От тех немногих, кто прогуливаются или бегают по пляжу трусцой, старик находится в стороне. В руке у него ведро. Ведро с креветками. Не для себя. Не для рыбалки. Креветки - для чаек.
Старик идёт к дальнему пирсу, вызолоченному заходящим солнцем. Он подходит к краю пирса. Настало время еженедельного ритуала.
Он стоит и ждёт.
Вскоре небо покрывается бесчисленными танцующими точками. Вечерняя тишина сменяется пронзительными криками птиц. Они заполняют всё небо, а потом все швартовы. Они летят, чтобы встретиться со стариком.
Полчаса, а может дольше этот окружённый птицами сутулый старик с кустистыми бровями будет стоять на пирсе, пока не опустеет ведро.
Но даже и после того, как закончится корм, его пернатые друзья медлят улетать. Медлят, как будто что-то ещё кроме еды удерживает их. Они садятся на его шляпу. Они расхаживают по пирсу. Эти мгновения принадлежат им и старику.
Представили сцену? А теперь на несколько минут отодвиньте её на задний план.
===============================
Перейдя оттуда, пришел Иисус к морю Галилейскому и, взойдя на гору, сел там. И приступило к Нему множество народа, имея с собою хромых, слепых, немых, увечных и иных многих, и повергли их к ногам Иисусовым; и Он исцелил их; так что народ дивился, видя немых говорящими, увечных здоровыми, хромых ходящими и слепых видящими; и прославлял Бога Израилева. Иисус же, призвав учеников Своих, сказал им: жаль Мне народа, что уже три дня находятся при Мне, и нечего им есть; отпустить же их неевшими не хочу, чтобы не ослабели в дороге. (От Матфея 15:29-32)
Это не тот день, когда Иисус накормил пять тысяч человек; это - день, когда Он накормил четыре тысячи. И хотя в эпизодах много общего, в некотором отношении они разнятся.
• Когда Иисус накормил пять тысяч человек, Он был у евреев. Когда Он накормил четыре тысячи человек (плюс женщины и дети), Он был в Декаполисе, языческом районе.
• Когда Он накормил пять тысяч человек, Он проповедовал и лечил их. Когда Он был с четырьмя тысячами человек, нет сведений, что Он проповедовал - Он только лечил.
• Когда Иисус был с пятью тысячами человек, Он провёл с ними один день. Когда Он был с четырьмя тысячами человек, Он провёл с ними три дня.
И за эти три дня Он совершил самое значительное: Он исцелил их. «Хромые, слепые, увечные, немые и иные многие» приходили к Нему, писал Матфей, «и Он исцелил их».
Как часто мне хотелось, чтобы авторы Нового Завета были бы чуточку красноречивее, например вот здесь: «И Он исцелил их». Это слишком короткая фраза, чтобы описать то, что должно было быть потрясающим зрелищем.
Дайте простор своему воображению.
Мысленно нарисуйте такую сцену.
Можете представить себе слепого мужа, который видит свою жену в первый раз? К её плавающим в слезах глазам его взор прикован так, будто она царица утра.
Видите человека? До этого дня он никогда не ходил! Разве не понятно, что он не мог усидеть на месте? Разве не понятно, что он бегал, и прыгал, и даже станцевал со своими детьми?
Ну а тот немой, что сумел заговорить? Представляете себе его, сидящего у костра и говорящего без умолку? Говорящего и поющего всё подряд и что угодно, что он когда-то хотел сказать и спеть.
А глухая женщина, которая теперь слышит? На что это похоже, когда она впервые услышала, как дитя называет её «Мама».
И так продолжалось три дня. Человек за человеком. Больной за немощным. Один с костылями за другим. Благодарность за благодарностью. Не даётся ни одной записи о том, как Иисус проповедовал, или учил, или наставлял, или ободрял. Он просто исцелял.
«Люди, - писал Матфей, - были изумлены, когда видели, что немые говорят, увечные чувствуют себя хорошо, хромые ходят, а слепые видят». Четыре тысячи изумленных людей и каждый с историей, что одна поразительней другой. А в центре всего этого Иисус. Не жалующийся. Не откладывающий работу. Ничего не требующий. Просто ценящий каждое мгновение.
А потом Матфей, этот великий эконом слов, дарит нам фразу, над которой было бы не худо поработать:
«Они возблагодарили Бога Израиля».
Мне интересно, как они это делали? Я быстрее могу представить, что они не делали. Уверен, комиссию чествования точно не создавали. Торжественные одежды тоже не одевали. И не сидели рядами, уставившись в затылки впереди сидящих.
Глубоко сомневаюсь, чтобы они писали благодарственные речи этому, прежде им не восхваляемому, Богу. Невозможно представить, чтобы они обсуждали разные детали празднества, и могли бы задуматься, не провести ли его в каком-нибудь торжественном месте.
Мне точно известно, что они не ждали субботы для возблагодарения. Со всей очевидностью они делали это сразу. Каждый по-своему, как подсказало сердце, они славили Иисуса. Может быть, некоторые подходили и падали Ему в ноги. Может быть, некоторые выкрикивали Его имя. Может, кто-то просто поднимался на склон холма, смотрел в небо и улыбался.
Я вижу, как перед Целителем стоят безмолвные мать с отцом, держа своего только что исцелённого младенца.
Я вижу прокажённого, в благоговейном страхе взирающего на Того, кто избавил его от ужаса проказы.
Я могу представить себе толпы людей, толкающихся и пихающихся. Желающих подойти поближе. Не для того, чтобы попросить что-нибудь, а просто, чтобы сказать: «Благодарю Тебя».
Возможно, некоторые пытались заплатить Иисусу, но какой суммы было бы достаточно?
Возможно, некоторые пытались чем-то отдариться, но что может отдать человек, чтобы выразить свою благодарность?
Всё, что люди могли сделать, так это то, о чём сказал Матфей: «Они возблагодарили Бога Израиля».
И не важно, каким образом. Иисус был тронут, тронут настолько, что настоял, чтобы они остались на трапезу прежде, чем уйдут.
Не используя слово молиться, этот отрывок точно определил происходящее. Молятся, когда осознают, что полученное намного больше того, что можешь отдать. Молитва - это осознание того, что не будь Христова прикосновения, вы бы всё ещё хромали, страдали, горевали и чувствовали себя разбитыми. Молитва - это сияние глаз на иссушенном пустыней лице пилигрима, когда тот осознаёт наконец, что оазис перед его глазами - вовсе не мираж.
Молитва есть благодарение, отказывающееся молчать.
Что за попытки сделать из молитвы науку?! Мы не в состоянии этого сделать. Мы можем «предложить любовь» или «просить о мире», но не более того.
Молитва есть добровольный акт благодарности, предложенный спасённым своему Спасителю, исцелённого своему Целителю и освобождённого своему Освободителю. И если мы с вами сумеем пройти по жизни, не ощущая стремления поблагодарить Того, кто спасал, излечивал и освобождал, то хорошо хотя бы помнить о том, что Он делал.
===============================
Тот старик с пирса не мог прожить неделю без того, чтобы не сказать «Благодарю Тебя».
Его звали Эдди Риккенбекер. (он в тёмном костюме, стоит с лева. Фото взято с сайта:
http://www.sheppard.ru/articles/fe/uberspeed/index.shtml ).
Тот, кто в октябре 1942 года был достаточно взрослым, может помнить сообщение о пропавшем без вести лётчике, посланным с заданием доставить важное сообщение генералу Дугласу МакАртуру. С тщательно подобранным экипажем на самолёте Б-17, известным как «Летающая крепость» Эдди летел над южной частью Тихого океана и где-то сбился с курса. Горючее кончилось, и самолёт рухнул в море. Однако все восемь членов экипажа остались живы. На спасательном плоту они сражались с волнами, акулами, дождём и солнцем. Через восемь дней закончилось продовольствие. Перспектив никаких. Требовалось чудо, чтобы их спасти.
И чудо произошло.
Днём помолившись, когда каждый высказал Богу, что считал необходимым, команда пыталась забыться сном. Риккенбекер дремал, прикрыв глаза шляпой, когда что-то опустилось на неё. Позже он скажет, что знал, что это была чайка. Он не знал откуда это ему было известно: он просто знал. Та чайка означала еду... если он сможет её поймать. И он поймал.
Мясо съели. Внутренности использовали как наживку для рыбы. И команда спаслась.
Что делала чайка за сотни миль от суши?
Одному Богу известно
Но как бы то ни было, Риккенбекер был ей благодарен. И в результате каждую пятницу вечером этот старый капитан приходил на пирс с ведром полным креветок и сердцем полным благодарности.
И нам следовало бы быть такими же мудрыми. У нас много общего с Риккенбекером. Нас тоже спас Пришедший Принести Жертву.
Мы тоже были спасены Тем, кто пришёл к нам настолько издалека, что об этом известно только Богу.
И у нас, как у того капитана, есть своя причина, чтобы смотреть в небо... и молиться.
Перевод: Валькова Н.Д.
среда, 27 июля 2011 г.
Так как ты дорог в очах Моих...
Так как ты дорог в очах Моих, многоценен, и Я возлюбил тебя, то отдам других людей за тебя, и народы за душу твою.Ис.43:4 Именно этот стих запал мне в сердце,когда я читал историю,которой решил с вами поделиться.
Один известный психолог начал свой семинар по психологии,
подняв вверх 5000-рублевую купюру. В зале было около 200 человек.
Психолог спросил, кто хочет получить купюру. Все, как по команде, подняли руки. Прежде чем один из вас получит эту купюру, я кое-что с ней сделаю, продолжил психолог. Он скомкал ее и спросил, хочет ли кто то все еще получить ее. И снова все подняли руки. Тогда, -ответил он, -я делаю следующее, и, бросив купюру на пол, слегка повозил ее ботинком по грязному полу. Затем поднял, купюра была мятая и грязная. "Ну и кому из вас она нужна в таком виде?" И все опять подняли руки. Дорогие друзья, -сказал психолог, -только что вы получили ценный наглядный урок.
Несмотря на все, что я проделал с этой купюрой, вы все хотели ее
получить, так как она не потеряла своей ценности. Она все еще купюра достоинством в 5000 рублей.
В нашей жизни часто случается, что мы оказываемся выброшенными из седла, растоптанными, лежащими на полу или в полном дерьме. Это реалии нашей жизни… В таких ситуациях мы чувствуем себя никчемными. Но неважно, что случилось или случится, ты никогда не потеряешь своей ценности. Грязный ты или чистый, помятый или отутюженный, ты всегда будешь бесценен для тех, кто тебя любит. Наша ценность определяется не тем, что мы делаем, или с кем знакомы, а тем какие мы.
Один известный психолог начал свой семинар по психологии,
подняв вверх 5000-рублевую купюру. В зале было около 200 человек.
Психолог спросил, кто хочет получить купюру. Все, как по команде, подняли руки. Прежде чем один из вас получит эту купюру, я кое-что с ней сделаю, продолжил психолог. Он скомкал ее и спросил, хочет ли кто то все еще получить ее. И снова все подняли руки. Тогда, -ответил он, -я делаю следующее, и, бросив купюру на пол, слегка повозил ее ботинком по грязному полу. Затем поднял, купюра была мятая и грязная. "Ну и кому из вас она нужна в таком виде?" И все опять подняли руки. Дорогие друзья, -сказал психолог, -только что вы получили ценный наглядный урок.
Несмотря на все, что я проделал с этой купюрой, вы все хотели ее
получить, так как она не потеряла своей ценности. Она все еще купюра достоинством в 5000 рублей.
В нашей жизни часто случается, что мы оказываемся выброшенными из седла, растоптанными, лежащими на полу или в полном дерьме. Это реалии нашей жизни… В таких ситуациях мы чувствуем себя никчемными. Но неважно, что случилось или случится, ты никогда не потеряешь своей ценности. Грязный ты или чистый, помятый или отутюженный, ты всегда будешь бесценен для тех, кто тебя любит. Наша ценность определяется не тем, что мы делаем, или с кем знакомы, а тем какие мы.
Две телеги
У одного крестьянина, имевшего большую семью, сгорел весь хлеб. В соседней деревне добрые люди собрали для него несколько десятков пудов зерна и, погрузив мешки на телегу, отправили пострадавшему.
Узнав об этом, крестьянин вышел за дверь своего дома и стал ожидать прибытия телеги. Вскоре послышался сильный грохот — стук тележных колёс.
Крестьянин был уверен, что это приближается к его дому ожидаемая им подвода с зерном. Через несколько минут телега остановилась рядом с крестьянином. Но, увы, она оказалась пустой, потому так и гремела по дороге. Её хозяин только спросил крестьянина о причине пожара, уничтожившего весь его хлеб, и поехал дальше. Это была не та телега, которую он ожидал с такой надеждой.
Телега с хлебом подъехала к его дому совсем без шума, потому что была нагружена доверху. Со слезами радости и благодарности снял с неё крестьянин мешки с зерном и смог спасти от голодной смерти себя и своё семейство.
Эти две телеги напоминают собою два типа христиан. Одни из них слишком шумят, но не дают сердцам ничего, кроме пустоты. Другие же тихо и кротко несут своё служение, подносят окружающим обилие Хлеба Жизни. И тогда из уст спасённых несётся слава Иисусу!
Узнав об этом, крестьянин вышел за дверь своего дома и стал ожидать прибытия телеги. Вскоре послышался сильный грохот — стук тележных колёс.
Крестьянин был уверен, что это приближается к его дому ожидаемая им подвода с зерном. Через несколько минут телега остановилась рядом с крестьянином. Но, увы, она оказалась пустой, потому так и гремела по дороге. Её хозяин только спросил крестьянина о причине пожара, уничтожившего весь его хлеб, и поехал дальше. Это была не та телега, которую он ожидал с такой надеждой.
Телега с хлебом подъехала к его дому совсем без шума, потому что была нагружена доверху. Со слезами радости и благодарности снял с неё крестьянин мешки с зерном и смог спасти от голодной смерти себя и своё семейство.
Эти две телеги напоминают собою два типа христиан. Одни из них слишком шумят, но не дают сердцам ничего, кроме пустоты. Другие же тихо и кротко несут своё служение, подносят окружающим обилие Хлеба Жизни. И тогда из уст спасённых несётся слава Иисусу!
Подписаться на:
Сообщения (Atom)